Миф о трудолюбии муравьев разрушен учеными
Исследователи из Оксфорда и Университета Аризоны установили, что лишь 2,6% муравьев действительно трудятся не покладая лап. Чем же занято остальное муравьиное население земного шара?
Испокон веков муравьи были для людей образцами неутомимого трудолюбия. Этот стереотип был разрушен группой ученых, наблюдавших в течение двух лет за повседневной жизнью двадцати лабораторных колоний муравьев вида Temnothorax rugatulus.
Для начала исследователи пометили различными цветовыми маркерами самых активных и наиболее бездеятельных особей, что позволило их идентифицировать и не путать между собой. Изо дня в день следя за трудовой жизнью муравьиных коллективов, ученые отметили, что основная масса «тружеников» (почти 70%) имеет занятость всего, как говорится, «на полставки». Половину дня они действительно работали, а половину – натурально били баклуши, старательно имитируя при этом трудовой энтузиазм. Непрерывно трудились лишь 2,6% от общего количества наблюдаемых муравьев. Но самым интересным открытием стало то, что 25% насекомых вообще ничего не делали, даже не создавали видимость какой-либо работы. При этом сородичи исправно кормили этих дармоедов, не выказывая никакого неудовольствия по поводу подобного положения вещей.
В ходе исследования ученые последовательно убирали из колоний муравьев сначала самых работящих особей, потом – тех, которые работали серединка на половинку, а затем – отпетых тунеядцев. Отсутствие записных лентяев, как и ожидалось, никак не повлияло на общую работоспособность колоний, а место исчезнувших муравьев довольно быстро занимали новые родившиеся муравьи-бездельники. В колониях, лишившихся неактивных работников, в течение недели после их удаления наблюдались незначительные всплески трудовой активности, но еще через пару недель их рабочий ритм возвращался к исходному. Но самое любопытное происходило тогда, когда из колоний удаляли муравьев-трудоголиков. На их место немедленно становились особи, ранее числившиеся в неисправимых лентяях, и тут же усердно принимались за работу.
Это позволило исследователям сделать вывод о том, что бездельничающие муравьи – не бессовестные дармоеды, а ценный трудовой резерв. Не работают они именно потому, что «а вдруг война, а я уставший». Но как только в колонии случаются потери трудоспособного населения, они сразу включаются в работу, что позволяет обеспечить бесперебойную жизнь муравьиного сообщества.
Испокон веков муравьи были для людей образцами неутомимого трудолюбия. Этот стереотип был разрушен группой ученых, наблюдавших в течение двух лет за повседневной жизнью двадцати лабораторных колоний муравьев вида Temnothorax rugatulus.
Для начала исследователи пометили различными цветовыми маркерами самых активных и наиболее бездеятельных особей, что позволило их идентифицировать и не путать между собой. Изо дня в день следя за трудовой жизнью муравьиных коллективов, ученые отметили, что основная масса «тружеников» (почти 70%) имеет занятость всего, как говорится, «на полставки». Половину дня они действительно работали, а половину – натурально били баклуши, старательно имитируя при этом трудовой энтузиазм. Непрерывно трудились лишь 2,6% от общего количества наблюдаемых муравьев. Но самым интересным открытием стало то, что 25% насекомых вообще ничего не делали, даже не создавали видимость какой-либо работы. При этом сородичи исправно кормили этих дармоедов, не выказывая никакого неудовольствия по поводу подобного положения вещей.
В ходе исследования ученые последовательно убирали из колоний муравьев сначала самых работящих особей, потом – тех, которые работали серединка на половинку, а затем – отпетых тунеядцев. Отсутствие записных лентяев, как и ожидалось, никак не повлияло на общую работоспособность колоний, а место исчезнувших муравьев довольно быстро занимали новые родившиеся муравьи-бездельники. В колониях, лишившихся неактивных работников, в течение недели после их удаления наблюдались незначительные всплески трудовой активности, но еще через пару недель их рабочий ритм возвращался к исходному. Но самое любопытное происходило тогда, когда из колоний удаляли муравьев-трудоголиков. На их место немедленно становились особи, ранее числившиеся в неисправимых лентяях, и тут же усердно принимались за работу.
Это позволило исследователям сделать вывод о том, что бездельничающие муравьи – не бессовестные дармоеды, а ценный трудовой резерв. Не работают они именно потому, что «а вдруг война, а я уставший». Но как только в колонии случаются потери трудоспособного населения, они сразу включаются в работу, что позволяет обеспечить бесперебойную жизнь муравьиного сообщества.
